Сергей Александрович Барталёв Главный научный сотрудник ФГБУН Института космических исследований РАН, доктор технических наук, профессор.

В пресс-центре ТАСС 22 июня состоялся круглый стол на тему «Проблемы охраны леса, которые требуют решения».

Лана Самарина (ТАСС): Сергей Александрович, скажите, пожалуйста, что можно сделать для леса, лесного хозяйства с точки зрения космических исследований.

С.А. Барталёв: Спасибо большое. На самом деле действительно было сказано много интересных вещей, которые хотелось бы прокомментировать, но, видимо, тогда был бы немного другой формат и занял бы слишком много времени. Вообще Андрей Николаевич уже говорил о лесах и информации о лесах, но мы сейчас будем говорить о дистанционном зондировании как способе получении информации о лесах. Андрей Николаевич упомянул, что сейчас приходится пользоваться устаревшими данными. Средняя давность этих материалов и устройств приближается или даже превышает 25 лет. К счастью, технологии дистанционного зондирования эти 20 лет не стояли на месте, они активно развивались. Я не так давно делал доклад, который назывался «Золотое двадцатилетие космических исследований лесов» и вообще считаю, что последние 20 лет были просто прорывными в этой области. Хотя сам я вовлечён в эту деятельность уже почти 40 лет, за эти 20 лет открылись совершенно новые возможности.

К счастью, мы сейчас можем компенсировать недостаток информации, который сейчас есть. Неполнота и неактуальность информации в лесном хозяйстве касается не только базовых характеристик лесов строительных, но это касается и пожаров. Пожаров сейчас, может быть, не так много, но на данный момент есть даже более масштабные проблемы: гибель лесов от насекомых, болезней. Масштаб влияния негативных факторов в статистике отражён не полностью. Я бы сказал, что даже достаточно слабо отражён. Поэтому, конечно, мы сейчас в значительной степени обращаем внимание на технологии дистанционного зондирования. Конечно они важны с связке с наземными наблюдениями, об этом говорил Андрей Николаевич в частности. В этом смысле упомянутая работа с Россельхозом, в ходе которой мы интенсивно работали с оценкой достоверности данных, получаемых с космических станций, показала, что такие методы в целом работоспособны. Мы с большим интересом сейчас начинаем сотрудничать с Рослесинфоргом, с частью государственной инвентаризации, здесь есть руководитель этого направления Фёдоров Станислав Викторович. Получаемая сейчас информация на самом деле уникальная, ценная, полученная больше, чем за последние 10 лет. Вот эта связка космических методов и наземных наблюдений имеет колоссальную силу. Мы с большим интересом смотрим на то, чтобы объединить усилия тех, кто работает с космосом и на земле, научиться осуществлять мониторинг. А мониторинг нужен по множествам направлениям. 

С точки зрения содержания углерода леса меняются непрерывно, запас меняется на конкретном участке каждый год. Поэтому породная структура, возрастная структура - все это определяет способность лесов поглощать углерод. С другой стороны, мы должны определять динамику, сейчас мы это и делаем, например, динамику пожаров. Сейчас есть информационная система дистанционного мониторинга Рослесхоза, которая постоянно ведёт наблюдение за возникающими пожарами, их развитием и тд. 

Мы сейчас ведём достаточно большую программу, которая называется «Космическая научная обсерватория углерода лесов России». Она выполняется при поддержке Российского научного фонда. Сейчас идёт 4 год программы и мы уже вышли на некоторые результаты. Я не буду говорить обо всем в деталях, но в рамках этой деятельности мы научились определять где находятся леса, их состав, какой в этой местности воздух и так далее. Всё вместе даёт возможность оценивать леса с точки зрения их динамики, с точки зрения поглощения ими углерода. Если посмотреть этот график, то можно увидеть как меняется площадь лесов России, начиная фактически с начала этого столетия. Видно, что площадь лесов сокращается достаточно быстро. Также заметно, как леса повреждаются пожарами и как они гибнут, сила воздействия пожаров на леса увеличивается. Все это приводит к тому, что на зонах, отмеченных красными, оранжевыми, желтыми оттенками, площадь лесов сокращается. Есть узкая полоса, окрашенная зелёным цветом на юге европейской части Западной Сибири - это места, где площадь лесов увеличивается в основном за счёт зарастания заброшенных сельскохозяйственных земель. 

Если посмотреть на динамику запаса углерода в фитомассе и не брать данные по почве, потому что их оценить пока достаточно трудно, динамика достаточно положительная, и показывает, что ситуация на данный момент лучше, чем показывают официальные данные, которые на данный момент есть. По нашим оценкам за период с 2000 года было поглощено примерно около 200 млн тонн углерода. В какие-то годы число могло быть больше, когда было меньше пожаров, климатическая, метеорологическая обстановка были более благоприятны, могло даже превышать 400 млн тонн в год. Такие знания дают возможность исследовать стратегии управления сферами, связанных с лесом. 

Сейчас обсуждается вопрос: нужно ли резервные леса включать в учёт углерода, отчитываться по ним или нет. Мы отвечаем на вопрос так: тут видна динамика запаса углерода в резервных лесах, в целом, она положительна. Понятно, ситуация двусторонняя. Деревья могут поглощать углерод, но также могут быть пожары. Есть ли баланс? Получаем ли бы больше плюсов или минусов от того, что включаем в учет резервные леса? Сейчас мы видим, что  в прошлом это имело положительный эффект для лесов, хотя в последние годы это может быть не так заметно в том числе из-за лесных пожаров, хотя из-за них в меньшей степени.