Александр Кирилов на онлайн-встрече "Чистая Арктика": итоги проекта по мониторингу экологического следа СССР на Земле Франца-Иосифа

15 июля на всероссийской экологической онлайн-платформе «Чистое будущее» были представлены итоги проекта «Чистая Арктика», направленного на исследования загрязненных нефтепродуктами участков архипелага Земля Франца-Иосифа в результате хозяйственной деятельности СССР. Проект был реализован Национальным парком «Русская Арктика» совместно с ПАО «НК «Роснефть».

Приводим текст выступления Александра Кирилова, директора ФГБУ «Национальный парк «Русская Арктика».

Национальный парк «Русская Арктика» — это самая крупная особо охраняемая природная территория в мире и в мировой Арктике. Площадь нашего парка составляет 8,8 миллионов гектар, что можно сравнить с такой страной, как Португалия либо же двумя Швейцариями.

У нас есть два кластера – северный и южный. Северный – это архипелаг Земля Франца-Иосифа, южный – это остров Северный на архипелаге Новая Земля. Именно на Земле Франца-Иосифа с начала 2011-го года было проведено геоэкологическое обследование с целью выявления остатков прошлого воздействия.

Во времена Советского Союза на архипелаге велась активная хозяйственная деятельность: были и воинские части, и станции гидрометеорологического обеспечения. Сейчас всё это значительно сократилось, но тем не менее промышленная деятельность на архипелаге продолжилась.  

В первую очередь стояла задача оценить накопленный экологический ущерб на загрязнённых участках островов архипелага Земли Франца-Иосифа, что было сделано в период с 2012 по 2017, когда и проводилась работа по ликвидации накопленного экологического ущерба.

Значимость архипелага очень велика: по словам адмирала Макарова «Россия обращена своим фасадом к Арктике», а европейскими воротами России в Арктике можно считать архипелаг Земли Франца-Иосифа. Это туристически привлекательное место, куда ежегодно приезжают туристы. Они посещают острова архипелага, путешествуют по той инфраструктуре, которая обустроена силами национального парка непосредственно на Земле Франца-Иосифа. Поэтому было очень важно «прибраться»: и не только убрать верхний мусор, который лежит на земной поверхности, но и непосредственно посмотреть, что происходит в местах нефтепроливов, как мигрируют данные нефтепродукты.

Сейчас, спустя годы исследований, мы можем сказать, что влияние есть, но оно незначительное. Но, когда мы начинали работу, это было очень трудно предсказать. Стоит сказать, что, благодаря компетенциям компании «Роснефть», являющейся вертикально интегрированной компанией, нам удалось привлечь также наших коллег из других научно-исследовательских институтов, таких как Институт Географии РАН, ФИЦ Биотехнологии, геологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова , Почвенного института им. Докучаева и многих других, которые помогли нам провести исследования на должном уровне и получить те результаты, которые у нас сейчас есть.

- Есть ли какие-то особенности по ликвидации нефтепроливов, дисперсных разливов нефтепродуктов в вечной мерзлоте по сравнению с обычным грунтом?

- Они у нас на поверхности, их проще ликвидировать, не надо глубоко зарываться в землю, потому что сезонно-талый слой довольно тонкий. Их легко заметить и проще ликвидировать. В каждом конкретном месте мы смотрим и выбираем оптимальный способ. Мы брали пробы непосредственно на местах, строили модели и выясняли, исходя из концентрации и распределения данных нефтепродуктов, степень загрязнённости почвы.

- С какими сложностями вы столкнулись в процессе изучения, мониторинга, при проведении самого исследования, бурении скважин на пробы в условиях вечной мерзлоты.

- Самая главная сложность у нас – это наличие логистических возможностей, потому что это всё-таки высокоширотная Арктика, практически 900 км до Северного полюса. Можно сказать, что у нас самое северное исследование в мире. И «ледовый компонент» всегда вносит свои коррективы в наши планы, но в тоже самое время нам всегда удавалось взять пробы. Для проведения пробоотбора был сконструирован специальный бур, который нам очень помог отбирать пробы грунта из мёрзлой земли на архипелаге Земли Франца-Иосифа.

- У вас достаточно большая команда, вы перечислили очень много экспертов. Не хватало национальному парку каких-то компетенций, каких-то знаний или чего-то ещё для проведения данных исследований и работ?

- Национальный парк – это природоохранная организация, и отдел науки, который существует в парке, недостаточно большой.  Традиционно все научные работы на особо охраняемых территориях России направлены на изучение и защиту биоразнообразия. Здесь же мы встречаем непосредственно те работы, которые связаны с микробиологией, а это очень узкая специализация. Либо же построение рельефов местности, цифровых моделей местности Института Географии. И таким фронтом работ мы в парке просто не загрузили бы научного сотрудника.

Потому что в своей работе я ставлю самую главную задачу – парку не надо обладать наличием всех узких специалистов по различным отраслям, которые у нас есть. Есть научные организации, к которым можно будет всегда обратиться за помощью, пригласить их в наши экспедиции непосредственно на архипелаг Земля Франца-Иосифа и провести конкретное исследование по заданным параметрам.

А такое большое количество специалистов связано с тем, что при проведении работ мы постоянно сталкивались с новыми задачами и уже смотрели, кто лучше нам подойдёт для проведения конкретного исследования в узкой сфере.

- Насколько я знаю, Институт Географии даже помогал вам с беспилотниками производить съёмки поверхности.

- Да, Институт Географии нам очень сильно помог в проведении различных исследований. Я сам по образованию географ, поэтому мне было очень интересно с ними работать, потому что попутно мы решали и другие различные задачи, делали «заметки» для возможных будущих исследований.

Изначально была определена тема, по которой мы вели работы, но всё равно мы собирали большее количество информации, которое можно было бы использовать в будущем. И мы будем накапливать эту информацию, ведь любое исследование всегда открывает новые горизонты и ставит новые интересные проблемы. Но основной упор, конечно же, был сделан на проблему нефтезагрязнённости и миграции нефтепродуктов – это была наша основная задача.